Предприятия ГМК могут выйти из кризиса с минимальными потерями

Для этого им необходимо уменьшение страховой нагрузки, гибкость наполнения уставного капитала и эффективная медиация в экологических вопросах

5 июля в Астане состоялось заседание комитета горнорудной и металлургической промышленности Национальной палаты предпринимателей «Атамекен» (НПП). На нем были обсуждены предложения по поправкам в действующее законодательство о недрах и проблемные вопросы в области страхования работников от несчастных случаев на производстве, а также урегулирования споров по экологическим выплатам.

Резервный фонд против страхования

Наибольший резонанс среди участников заседания вызвало обсуждение вопроса о страховании. В 2015 году в закон «Об обязательном страховании работника от несчастных случаев при исполнении им трудовых обязанностей» были внесены изменения. Теперь возмещение вреда, связанного с утратой заработка работником в случае степени потери профессиональной трудоспособности от 5% до 29%, осуществляется работодателем, а от 30% до 100% страховщиком. Также исключено разделение на категории персонала, такие как административно-управленческий, производственный и вспомогательный, которые существовали ранее. Введен единый тариф в зависимости от класса профессионального риска (КПР).

Заместитель исполнительного директора Ассоциации горнодобывающих и горно-металлургических предприятий (АГМП) Бибигуль Малгаждарова привела конкретную статистику по предприятиям, демонстрирующую, что после этих изменений расходы предприятий горно-металлургического комплекса на страхование и выплаты увеличились.

— Расходы работодателя увеличились, так как он осуществляет выплаты страховым компаниям и помимо этого самостоятельно оплачивает возмещение вреда 90% пострадавшим, то есть на работодателя ложится двойная ответственность, — считает спикер.

В связи с этим были выработаны предложения по рассмотрению размера страхового тарифа в сторону уменьшения, а также исключению единого тарифа для всех категорий персонала при расчете страховой премии. Кроме того, предлагается повысить нижний порог степени утраты трудоспособности, при которой необходимо возмещать вред и дать право работодателю на возмещение вреда через страховую компанию или напрямую работнику. Один из выходов – создание при крупных предприятиях резервных фондов, из средств которых и будет возмещаться вред пострадавшим, — отметила эксперт АГМП.

Представители ГМК также посетовали на то, что нагрузка на предприятия отрасли после внесения изменений в закон в 2015 году непомерно возросла. При этом предприятия по-прежнему несут расходы на социальные выплаты, например, приобретают специальные машины для инвалидов, выплачивают определенные суммы пострадавшим. В общем, компании также поддержали идею создания резервного фонда.

— Мы останемся хозяевами этих денег, и если компетентные органы желают контролировать, то мы отчитаемся за каждый тенге. Бизнес заинтересован сохранять свою репутацию, — отметили представители предприятий.

— Мы не хотим ущемлять интересы людей, которые пострадали на производстве. Но многие из них все равно приходят в коллектив, и если страховая компания не оплачивает ущерб, видят проблему в своей компании, — высказал свое мнение исполнительный директор АГМП Николай Радостовец. – Здесь нужно учесть и морально-этическую сторону вопроса, думать о воспитании молодежи.

Советник страховой компании «Kompetenz» Нуржан Альмухамбетов поддержал инициативу работодателей в плане того, чтобы исключить выплаты по возмещению вреда при потере трудоспособности от 5 до 29%, оставив только выплаты на лечение, так как инвалидность наступает только с 30%, а при меньшем ущербе здоровью работник способен восстановить здоровье и трудиться дальше. Он привел в пример Россию, где нижний порог начинается не с 5%, как в Казахстане, а с 11%, и скандинавские страны, где порог установлен с 17%.

— Предлагаю также разделить травматизм и профзаболевания, — сказал представитель страховщиков. – Профессиональные заболевания попали под страхование, хотя по сути не являются страховым случаем, потому что это не случайность, тем самым эту систему сделали очень неудобной для всех.

Поправки не терпят отлагательств

Вторым вопросом, который рассмотрел комитет, стало внесение поправок в действующий закон «О недрах и недропользовании». Как известно, рассмотрение Кодекса о недрах в Казахстане отложено на III квартал 2017 года, но горняки считают, что есть вопросы, которые требуют безотлагательного решения. Поэтому комитет горнорудной и металлургической промышленности НПП планирует предложить внести в действующее законодательство поправки, которые облегчат предприятиям процедуру увеличения уставного капитала. Такие нормы уже заложены в проекте нового Кодекса. Но сейчас в условиях нехватки ликвидности казахстанские предприятия-недропользователи не могут свободно привлекать финансовые средства. Это является барьером, сдерживает приток инвестиций и не позволяет инвесторам оперативно реагировать на нужды предприятий. 

— Наши инициативы исходят из тех задач, которые государство возлагает на недропользователей, — отметила заместитель председателя правления ТОО «Евразийская группа» по юридическим вопросам Татьяна Макиенко. — Это сохранение рабочих мест и выполнение социальных обязательств. Как бы сложно нам не было во время кризиса, мы не сокращаем рабочие места и продолжаем выделять деньги на строительство дорог и другие проекты.

Представитель компании упомянула об острой нехватке ликвидности на предприятиях и сделала акцент на том, что необходимо снизить административные барьеры. Для стимулирования прямых инвестиций недропользователи предлагают расширить перечень оснований, когда не нужно получать разрешение компетентного органа, разрешив акционерам-инвесторам беспрепятственно вносить вклады и выкупать дополнительно размещаемые акции, если, в конечном итоге, акции остаются в одних и тех же руках либо если состав акционеров не изменяется.

Кроме того, было выдвинуто предложение исключить из законодательства требования о получении разрешения компетентного органа на залог права недропользования и объектов, связанных с ним, а также о целевом использовании кредита, полученного под этот залог.

— Еще один прекрасный инструмент в проекте нового Кодекса — это статус удержания, — считает Татьяна Макиенко. — Сейчас в действующем законе есть альтернатива — консервация. Если мы более четко опишем критерии, по которым можно просить консервацию, то фактически до введения Кодекса мы позволим недропользователям законно получить разрешение на консервацию тех месторождений, на которых неликвидна добыча.

Также на заседании комитета было решено внести предложения об отмене экономической экспертизы проектов контрактов и дополнений к ним и изменить базу исчисления обязательств по финансированию НИОКР, чтобы исчислять их не от совокупного, как сейчас, а от налогооблагаемого дохода.

«Бизнес не может ждать введения Кодекса в 2018 году. Улучшающие изменения в закон о недрах требуются как можно скорее с тем, чтобы необходимые поправки были приняты в текущем году и введены в действие с 1 января 2017 года. Предлагаемые изменения и дополнения в Закон о недрах направлены на беспрепятственное увеличение уставных капиталов недропользователей и создание благоприятных условий для ведения бизнеса. Данные поправки позволят улучшить инвестиционный климат, сократить административные барьеры и упростить процедуры в сфере недропользования», — сообщается в пояснительной записке к заседанию комитета.

Апелляция до суда

Также на заседании была обсуждена тема пересмотра механизма досудебной апелляции по экологическим взысканиям. По данным НПП, в 2015 году процент оспоренных сумм по штрафам предприятий за экологические правонарушения в досудебном порядке составил всего 0,04%, по расчету ущерба — 0,002%. В настоящее время горнодобывающие компании в случае несогласия с актом экологической проверки могут подать жалобы в комитет экологического регулирования и контроля министерства энергетики, а после этого в суд. При этом акт вступает в действие со дня вручения и обязателен для исполнения.

Управляющий директор Национальной палаты предпринимателей Евгений Больгерт выдвинул предложения о том, чтобы предприятия имели право выбора на обжалование проекта акта проверки или окончательного акта. В первом случае акт мог бы проверяться в службе внутреннего контроля КЭРК, и затем выноситься окончательный акт проверки, который можно оспорить как в суде, так и в апелляционной комиссии при министерстве энергетики, в которую также входили бы представители НПП. При этом действие акта откладывалось бы на срок рассмотрения жалобы, а предприятие имело бы возможность подготовить необходимые обоснования и документы, чтобы доказать свою правоту. Предполагается, что окончательное решение по результатам рассмотрения жалобы предпринимателя на акт проверки могло бы выносить министерство энергетики. Такой механизм, считают в Нацпалате, позволит не нарушать принцип независимости проверок.

Источник